«Дзержинщина партизанская». Ч. 3. Не сломленные духом

20.02.24 09:20

На пути гитлеровских войск, рвавшихся к столице Беларуси, спешно был сформирован оборонительный рубеж, который прошел по линии так называемого Минского укрепрайона. В его систему входили доты и дзоты, контролировавшие дороги Рубежевичи — Дзержинск и Негорелое — Минск. Уже через неделю после начала войны ожесточенные бои с врагом развернулись в этом районе.

Таким образом, после спешного и в какой-то степени беспорядочного отступления частей Красной армии под натиском превосходящих сил противника командование Западного фронта попыталось предотвратить захват Минска. В районе Дзержинска оборону держали изрядно поредевшие в боях соединения 444-го стрелкового полка (полковник И. И. Петухов), 575-го артиллерийского полка (генерал-майор Н. И. Орлов) и 44-го стрелкового корпуса (генерал-полковник В. А. Юшкевич).

Определенное представление о тяжелой ситуации на этом участке боевых действий дают скупые строки донесения командующего 13-й армией:

«В районе Койданово — сосредоточие танков до 80 штук, которые подвергли атаке 444-й стрелковый полк; около 14 часов атака танков состоялась на штаб 13-й армии и штаб 44-го корпуса; атаки отбиты, уничтожено 4 танка. Исключительно тяжелое положение с боеприпасами, которых осталось половина боекомплекта. Много артиллерии не имеет совершенно снарядов. В 20 часов 444-й стрелковый полк был атакован группой танков в Койданово, которым удалось вывести расчеты полковой артиллерии и прорваться по дороге на Тимошки — Самохваловичи».

Бок о бок с ними мужественно держали оборону пограничники 16-го Дзержинского погранотряда (майор А. А. Алексеев).

По этой линии оборонительных сооружений, относившихся к Минскому укрепрайону, в конце июня 1941 года развернулись ожесточенные бои с гитлеровскими войсками

Оборонительные бои на территории Дзержинского района шли несколько дней, однако вскоре стало ясно, что сил защитников Минского укрепрайона было явно недостаточно для обороны почти 40-километрового участка. Поэтому, чтобы не попасть в очередной «котел», был дан приказ к отступлению. На этот раз все проходило без паники и растерянности. Сдерживая и изматывая противника в арьергардных боях, красноармейцы отошли в сторону Борисова, Орши и Могилева.

Однако наступление танковых групп Гота и Гудериана было таким стремительным, что избежать окружения удалось не всем нашим бойцам. Часть мелких разрозненных отрядов отстали от ускоренного марша основных сил. По неполным данным, на территории Дзержинского района в тылу врага оказалось около двухсот бойцов, как рядового, так и младшего командного состава. Многие из них были ранены и истощены. Но, укрывшись в лесах Дзержинщины, они готовы были и дальше продолжать борьбу с врагом.

Первыми руку помощи воинам-окруженцам протянули простые крестьяне из ближайших деревень. Но на первых порах взаимоотношения между гражданским населением и военными были натянутыми. У людей еще свежи были в памяти пропагандистские заявления по радио и на страницах газет, что Красная армия не позволит врагу топтать нашу землю, и в случае нападения разгром агрессора будет неминуем. Однако печальная картина первых дней войны свидетельствовала об обратном. Тем не менее большинство патриотически настроенных белорусов понимали, что пришла общая для всех беда, не время выяснять отношения. И гражданское население, несмотря на опасность, протянуло руку помощи красноармейцам, оказавшимся в окружении.

Уже на этом этапе оккупации произошло духовное единение народа, которое позже вылилось в грозное антифашистское движение

А пока простые женщины-крестьянки, сердцем понимая, что в таком положении могут оказаться ушедшие на фронт их мужья и сыновья, делились с ранеными и изможденными бойцами последним куском хлеба.

В числе первых, кто в условиях оккупации отважился на такой духовный и гражданский подвиг, была жительница деревни Станьково Анна Александровна Казей. Ее мужа, Ивана Георгиевича Казея — одного из первых участников и организаторов колхозного движения на Дзержинщине, по ложному обвинению репрессировали в 1937 году. Как жене «врага народа», через многие испытания пришлось пройти и Анне с малолетними детьми. Но она не потеряла веры в справедливость, сохранив в себе мужество, стойкость, и с первых дней фашистской оккупации активно включилась в борьбу с врагом.

Наладив связь с красноармейцами, скрывавшимися в лесах недалеко от Станьково, Анна Казей начала оказывать им посильную помощь. В большом чугуне варила пищу для наших воинов, приносила им гражданскую одежду, передавала различную информацию.

Приходилось ей и лечить раненых. Один из них, политрук Иван Дозмарев, был в тяжелом состоянии. Анна стала выхаживать политрука, под видом мужа, якобы вернувшегося из заключения, у себя дома.

Большую помощь матери оказывали дочь Ариадна и сын Марат. Однако по доносу 21 октября 1941 года Анна Казей была схвачена карателями. Вместе с ней арестовали и Ивана Дозмарева. Прямо в доме, на глазах у детей, их начали допрашивать, пытаясь узнать, где скрываются другие красноармейцы. Так ничего и не добившись, фашисты увезли полуживых Анну и Ивана в застенки гестапо. Позже стало известно, что мужественная патриотка приняла мученическую смерть, но не стала предателем.

Подробнее об этом эпизоде войны можно прочитать в документально-исторической повести члена Союза писателей Беларуси Бориса Савинова «Триумф и трагедия семьи Казей». Следует отметить, что на днях вышло второе издание этой книги, и скоро она должна появиться на прилавках.

Уже в мирное время дочь Анны, Герой Социалистического Труда Ариадна Казей, высказала предположение, что донос на ее мать написал житель Станьково по фамилии Опорож, который с ненавистью относился к Советской власти. С появлением гитлеровцев он из забитого безграмотного пастуха превратился в «пана Опорожа», стал ходить в шляпе и костюме под галстуком. В 1942 году, боясь мести партизан, бывший пастух переехал в Дзержинск, но заслуженного возмездия ему не удалось избежать. После войны доносчик был приговорен к длительному тюремному заключению за сотрудничество с немцами.

После ареста Анны Казей оккупанты устроили облаву в окрестных лесах, но своевременно предупрежденные красноармейцы сумели уйти дальше в сторону Добринево.

В соседней деревне Даниловичи, в здании школы, жители устроили госпиталь для раненых бойцов, которые отстали от своих отступавших частей

Сюда же направили раненых из Станьковского леса. За ними ухаживали акушерка из Добринево Евдокия Макаровна Морозова и учительница Мария Андреевна Глунина. Им помогали местные комсомольцы. Но из-за отсутствия нужных медикаментов выздоровление шло очень медленно.

Однако немцы добрались и до этой сельской глубинки. Вначале они в основном занимались грабежом колхозного имущества. Однако возникла угроза, что фашисты обнаружат госпиталь в школе. Поэтому красноармейцев, которые могли самостоятельно передвигаться, переправили в лес, а затем, с помощью лесника Александра Шибко, отвели на Долгий остров. До войны это был небольшой участок суши, скрывавшийся в топи болот и густого кустарника. К нему вела лишь узкая тропинка, которую знали немногие. В этих безлюдных местах и нашли временное пристанище красноармейцы. Они оборудовали себе землянки, а продуктами и одеждой им помогали жители деревни Александрово, в то время территориально относившейся к Узденскому району.

Остальных тяжело больных и раненых бойцов жители Даниловичей укрыли в своих сараях и подвалах. Но в один из сентябрьских дней каратели неожиданно ворвались в деревню. Во время обысков они схватили двух офицеров и политрука Владимира Голованова. Их расстреляли на окраине деревни, куда согнали всех жителей. Но даже такая показательная казнь не испугала местных патриотов.