Койдановские евреи ч. 22. Время тревожных ожиданий

Еврейские общины, прочно обосновавшиеся на территории Великого княжества Литовского, давно уже жили без особой тревоги за свое будущее. Но бытовавшая в то время примета их предупреждала: «Слишком долго хорошо не бывает». Во второй четверти XVII века южные окраины Речи Посполитой все чаще стали подвергаться вооруженным набегам запорожских казаков, которые крайне недружелюбно относились к иноверцам. Дальнейшие события показали, что еврейский народ столкнулся с очередной серьезной угрозой, а их спокойной и размеренной жизни грозит реальная опасность.

В результате монголо-татарского нашествия и распада Киевской Руси огромная территория, лежавшая к югу от Галицко-Волынского княжества и до Черного моря, на несколько столетий превратилась в безлюдную степь. Она так и называлась – Дикое поле. Возрождаясь после набега кочевых племен, Русское государство постепенно обновлялось в бывших пределах. Прежде всего заселялись земли, прилегающие к левобережной части Днепра. Эта часть территории получила название Малороссии. Правая же сторона реки, по свидетельству известного русского историка Николая Костомарова, долгое время считалась окраиной, на местном говоре звучавшей как «ускраек». Со временем это название прижилось в обиходе беглых людей, колонизировавших правобережье Днепра. С XVI века Дикое поле уже больше было известно, как Украина.

Именно здесь оформилось запорожское казачество, которое пустило корни в этих местах еще столетие назад. Беглые люди заселяли уединенные, труднодоступные острова за порогами своенравной и могучей реки, поэтому и прозвались запорожцами.

Земледелием этот пришлый народ не занимался из принципиальных соображений, а пропитание добывал рыбалкой и охотой. В эти стихийные сообщества, или «купы», по своему организационному строению больше напоминавшие разбойничьи шайки, принимали всех, кого привлекала вольная жизнь, невзирая на их прошлые дела, национальность или вероисповедание. Поэтому в XV веке запорожские казаки представляли собой довольно пестрое по составу и плохо управляемое объединение людей, ведущих одинаковый образ жизни – свободный, кочевой, без законов и правил. Они не подчинялись требованиям ни одного из существовавших тогда государств. Их жизнь была полна опасностей, и главная из них – татары, завоевавшие Крымский полуостров и создавшие там свое ханство. Постоянно соприкасаясь с этим недружелюбным и непредсказуемым соседом, казаки вынуждены были всегда находиться начеку, чтобы дать отпор своему противнику. Такая ситуация вынудила их усиленно заниматься воинской подготовкой и овладевать боевым оружием. Со временем эта слабо подготовленная масса людей превратилась в хорошо организованные военизированные структуры.

Почувствовав свою силу, запорожские казаки сами приступили к активным действиям. Они грабили купеческие караваны и посольские миссии с подарками. Затем прибыльным для них промыслом стало пиратство в водах Черного моря и на его побережьях. Свои походы запорожцы оправдывали местью «басурманам». Но в действительности такие набеги, от которых в первую очередь страдало мирное население, представляли собой не что иное, как типичный разбой для обогащения. Казаки не щадили никого и мало чем в жестокости отличались от своих официальных врагов – крымских татар, а позже и турецких янычар. Возвратившись после похода «за зипунами», они сбывали награбленный товар на рынках Малороссии. Удачные сделки завершались попойками в еврейских шинках. Казаки кутили с размахом, а их обильные застолья нередко длились по нескольку недель. Очнувшись после попойки, гуляки обнаруживали, что у них нет ни товара, ни денег. И тогда они шли выяснять отношения с евреями.

Такие конфликты, как правило, заканчивались погромами еврейских питейных заведений, а в сознании запорожцев все более утверждался стереотип, что иудей – это не только иноверец, но также вор и обманщик. А это предубеждение породило устойчивый антисемитизм в казачьей среде. 

Когда на побережье Черного моря установилось владычество Османской империи, запорожские казаки уже не могли, как прежде, безнаказанно совершать туда пиратские рейды. Поэтому вынуждены были искать другое направление, где они могли бы проявить свою удаль. В конце XVI века Запорожская Сечь в основном пополнялась за счет беглых крепостных из Речи Посполитой. Это был православный люд, не желавший терпеть издевательств своих хозяев, а также усиления давления со стороны католической и униатской церквей. Досталось им и от евреев, которые брали в аренду шляхетские и церковные имения и безжалостно эксплуатировали зависимых крестьян, чтобы получить сверхприбыль.

У запорожского казачества сложился обобщенный образ новой угрозы для православия, который, как они считали, исходил от панов, католиков, униатов и иудеев. Поэтому их взоры повернулись в сторону Польши и белорусско-литовских земель.

Когда на Украине поднялось антипольское восстание под предводительством Богдана Хмельницкого, боевые действия перекинулись и на соседние территории белорусского Полесья. В 1648 году казацко-крестьянское войско разбило под Речицей хоругви Великого княжества Литовского под командованием Воловича, а под местечком Горволь – отряд во главе со стражником Мирским. Восставшие заняли Гомель, Лоев, Брест, Бобруйск, Мозырь, Пинск, Туров, Речицу, Кобрин, Чечерск и ряд мелких населенных пунктов на юге и юго-востоке Беларуси. Казацкие отряды Кривошапки, Гаркуши, Головацкого и других полковников имели в своем составе много белорусов, в первую очередь выходцев из беднейшего крестьянства и мещанства, поэтому их появление на белорусских землях приветствовалось местным населением.

Однако, не имея четко обозначенных позиций, украинские казаки в этих восстаниях показали себя не с самой лучшей стороны, действуя привычными методами. Об этом долгое время не принято было говорить, но действительность была такова, что так называемые повстанцы крайне жестоко и беспощадно расправлялись не только с эксплуататорами крестьянства, но и с иноверцами.

Пропитанные духом антисемитизма, украинские казаки тысячами убивали евреев или пытались их насильственно крестить.

Они опустошали штетлы, забирая в плен жителей для продажи в рабство на невольничьих рынках Стамбула. Такую участь пережили еврейские общины Гомеля, Стародуба, Чернигова, Брагина, Пинска, Слуцка, Бреста и других городов. Точное число жертв тех событий уже установить невозможно, но практически во всех документальных источниках упоминается о тотальном исчезновении некогда процветавших еврейских поселений на территории, охваченной восстанием.

На борьбу с восставшими король направил 14-тысячное войско, имевшее артиллерию. К месту боевых действий срочно прибыли и хоругви гетмана польного Януша Радзивилла. Объединенными усилиями им удалось взять Брест, Старый Быхов, Слуцк. В Турове все жители, не успевшие отойти вместе с казацко-крестьянскими отрядами, были убиты. В Чечерске по приказу гетмана Радзивилла полутораста казакам отсекли правые руки, 50 человек посадили на кол, а остальных жителей порубили. Жестоко расправился гетман и с жителями Бобруйска, без сопротивления открывшими ворота города. Многим также отрубили руки, а 100 человек посадили на кол. К середине 1649 года войска Великого княжества восстановили контроль над южной частью Беларуси. Чтобы исправить положение, Богдан Хмельницкий направил в Беларусь отряды полковников Голоты, Кричевского, Гаркуши и Побадайло. Полное поражение 30-тысячное казацко-крестьянское войско потерпело в битве под Лоевом  31 июня 1649 года, где было разбито хоругвями гетмана Януша Радзивилла. После этого антифеодальная борьба на территории Беларуси пошла на убыль. Попытки возобновить ее летом 1650 и 1651 годов были подавлены войсками Радзивилла, после чего казацкие отряды покинули Беларусь и направились обратно в Украину.

Виктор УРАНОВ