Ранним утром 24 июня 1858 года из Варшавы отбыл дилижанс – большая пассажирская карета, запряженная четверкой лошадей. Ее маршрут пролегал через наиболее значимые места Полесья и Минской губернии. В числе пассажиров был 35-летний молодой человек с приятными манерами и внимательным, проницательным взором. Речь идет об известном белорусском этнографе, писателе и публицисте Павле Михайловиче Шпилевском. По итогам поездки он подготовил цикл очерков под общим названием «Путешествие по Полесью и белорусскому краю». Одна из глав посвящена местечку Койданово.

За окном мелькали знакомые белорусские пейзажи. Вот уже остаются позади Брест, Кобрин, Несвиж, Клецк, Мир, Свержень, Столбцы… А там и рукой подать до Койданово, промежуточной остановки на пути к главной цели – губернскому городу Минску. Дорога между Сверженем и Койданово была песчаной, поэтому, чтобы дать передохнуть лошадям, пассажиры то и дело спешивались. Устали все: и люди, и животные. Ямщик задержался в Койданово дольше обычного, чтобы дать возможность лошадям восстановить силы, а пассажирам – отдохнуть от утомительного путешествия.

У Павла Шпилевского оказалось полдня времени, чтобы успеть «полюбоваться красивым местоположением и обойти почти все улицы этого чистенького, опрятного местечка»

Он славился репутацией ученого, который со всей строгостью относился к достоверности описываемых фактов и дат. Чувствовалось, что до поездки Шпилевский основательно проштудировал труды таких историков и хронистов, как Януш Длугош, Матей Стрыйковский, Мартин Кромер, Теодор Нарбут, Адам Коялович и другие, поэтому при описании того или иного населенного пункта он с предельной убедительностью оперировал своими знаниями.

Правда, в случае с Койдановым научное чутье явно подвело исследователя. Так, в главе, посвященной истории местечка, уже в первых строках чувствуется сумбур при воспроизведении увиденного и услышанного: «Койданов расположен в горах близ реки Узденки. Сначала, именно в XII веке, он был удельным городом великих князей литовских, а впоследствии, в XVII веке, как местечко перешел к Радзивиллам. Местное предание говорит, что Койданов когда-то назывался Крутогорьем, меж зданиями которого красовался большой каменный замок с великолепным зверинцем. Если к этому преданию присоединить другое, что в старой койдановской (сгоревшей) православной церкви была икона с надписью «Крутогорье, 1146 года», то можно полагать, что до второй половины XII века еще не существовало название Койданова. Самое древнее летописное сказание о Койданове относится к 1174 году; в этом сказании говорится о страшном поражении в Койданове заволжского князя (царя) Балаклая великим князем литовским Скирмунтом. Не переименовано ли Крутогорье в Койданов после знаменитой в 1249 году победы Миндовга над татарами, которыми предводительствовал Койдан? Так даже твердит и молва народная: народ сохранил в предании имя какого-то Койдана, только не знает, когда он существовал, – говорит, однако, что пришедшие с этим Койданом татары поселились в местечке и живут до настоящего времени. Как бы то ни было, Койданов – древнее местечко. В настоящее время оно состоит государственным имением: в нем учреждены сельские управления и стан».

Продолжая татарскую тему, Павел Шпилевский обратил внимание на насыпи или валы с минского въезда (сегодня это район за территорией ДОСААФ). «Народное предание говорит, что они составляли военные укрепления древнего города Койданова во время нападения на него татар. Но мне кажется, – продолжает рассуждать исследователь, – нельзя согласиться с этим преданием, потому что меж валами есть маленькие и большие курганы, которые скорее походят на могилы. Я нарочно расспрашивал об этих возвышениях у койдановских татар, и они сказали, что здесь покоятся убитые в сражениях их предки».

Ни в коей мере не подвергая сомнению знания и компетентность Павла Шпилевского, хочется сразу отметить ряд неточностей в приведенном повествовании путешественника

Например, достоверно известно, что Койданов никогда не являлся городом, тем более, как это подается, в XII веке. В то время населенные пункты такого уровня можно было пересчитать по пальцам: Полоцк, Витебск, Менск, Берестье, Пинск, Туров да еще пара менее значимых подобных центров. Койданов, а тем более Крутогорье, в этом списке никогда не значился. Значит, и рассуждения о каменном замке со зверинцем – не что иное, как плод фантазии.

Сомнение вызывает и тот факт, что в старой (сгоревшей) православной церкви якобы находилась икона с надписью «Крутогорье, 1146 года». Доподлинно известно, что православная церковь в Койданово была впервые построена в конце XVI века, когда стал формироваться еврейский штетл. Сразу же возникает вопрос: «А где до этого почти четыре столетия находилась икона с известной надписью, пока не попала к койдановским прихожанам? И в связи с каким событием она вообще была написана? Ответ на эти вопросы очевиден. Данный факт, попавший в описание Койданово с легкой руки Павла Шпилевского, также можно считать маловероятным.

Кстати, первое здание, возведенное в местечке из камня и кирпича, и была та православная церковь, о которой этнограф сказал, что она является «главным украшением Койданово»

Кроме того, переселенцы из Крымского полуострова, осевшие в местечке, никакого отношения к воинственному племени татар не имели. Это были караимы, мирный и трудолюбивый народ. Среди них никогда не было Койдана. Их знали как Асановичей, Александровичей, Богдановичей и т. д.

Проезжая через населенные пункты, Павел Шпилевский в непродолжительные минуты отдыха старался собрать как можно больше материала для своей книги. Как этнограф, он живо интересовался местным устным народным творчеством. В местечках его обычно сопровождал кто-нибудь из евреев-факторов – это был секретарь, экскурсовод и торговый посредник в одном лице. Рассказывая о своем пребывании в Кобрине, путешественник дал описание представителя этой профессии:

«Жид-фактор для проезжего то же, что для столичного жителя газета или для археолога архив редкостей»

«Он расскажет вам все достопримечательности города, познакомит на словах со всеми знаменитостями его, объяснит, кто где живет, с кем знаком, что ест-пьет, на чем спит, какое имеет состояние – словом, передаст вам все, что хотите, о своем городе и вдобавок возьмется исполнить все ваши поручения, как бы они ни были трудны, и действительно исполнит. Но не думайте, чтоб это обошлось вам дорого: ничуть! За полтинник фактор будет бегать целый день», – отмечает в своих заметках этнограф.

Без сомнений, один из таких словоохотливых факторов сопровождал Павла Шпилевского во время осмотра Койданова. Он же являлся и единственным носителем койдановского фольклора, находившимся в непосредственной близости от исследователя, поэтому на просьбу рассказать о местных преданиях, видимо, на полную катушку включал свою фантазию. Вот откуда и появились в тексте о Койданово такие причудливые сюжеты. Даже сам автор нередко делал оговорки, что с этим преданием трудно согласиться, понимая, что оно выходит за рамки здравого смысла. Но выбора у него не было и приходилось работать с тем материалом, который удавалось собрать за короткий промежуток времени. Поэтому нужно с пониманием отнестись к творчеству Павла Шпилевского, тем более что им написано немало добрых и теплых слов о Койданово и его жителях.

Авторитет ученого был настолько велик среди местных краеведов, что многие факты из его повествования были выдернуты из текста и без соответствующего анализа взяты за аксиому – утверждение, не требующее доказательств

В результате такого поверхностного обращения с творчеством писателя в историографии прочно утвердилось мнение, что первое название нашего населенного пункта – Крутогорье, что он был основан в 1146 году, что название Койданово связано с ханом Койданом и что Койданово имеет героическое прошлое (борьба с татарами). Кстати, ни одно из этих утверждений не подтверждено документальными источниками. И если Павел Шпилевский записал все со слов еврея-фактора, то получается, что койдановские евреи внесли свой вклад в летопись нашего населенного пункта, пусть даже отступив от достоверности изложения.

(Продолжение следует)

Виктор УРАНОВ