4 сентября для Дмитрия – второй день рождения. После трех неудачных попыток самоубийства подряд он понял: в этом мире у него есть свое место и предназначение. Построить семью и бизнес и потерять все из-за собственной слабости, но найти найти силы жить и менять жизнь к лучшему — честный рассказ нашего героя о сложных переплетениях судьбы.

«Мы были обычной семьей»

Занимались семейным бизнесом, воспитывали двоих детей. Но произошло страшное – супруга начала употреблять наркотики. На этом фоне у меня тоже сорвало крышу. Я подсел на алкоголь. Жена часто приводила в дом соупотребителей. Это были абсолютно посторонние люди. Я в это время пил. И мы с супругой стали мешать друг другу. Она вызывала на меня милицию. Хватило пяти протоколов – и я уехал в ЛТП (лечебно-трудовой профилакторий – ред.). Там пробыл семь месяцев. Супруга все это время жила в нашей квартире с детьми, продолжая употреблять.

Как только я вышел из ЛТП, забрал детей и мы переехали на съемное жилье. Практически сразу подал заявление в суд на развод. В конце июня нас развели. Со съемной квартиры я с детьми вернулся обратно, в свою. Там продолжала жить уже бывшая супруга — ее жилплощадь мы продали в 2017 году и вложили вырученные деньги в общий бизнес. Жену я тогда прописал у себя. В то время мы даже представить не могли, что все так обернется.

После ЛТП четыре месяца я не пил вообще.

Понимал, что еще 2-3 вызова милиции — и я опять в тех же условиях, в том же месте. Там было невыносимо

Домой к нам постоянно приходили органы опеки, могли проверить в любое время. Я старался делать все, что зависело от меня, чтобы было комфортно мне и детям. Бывшая супруга все также употребляла. И милицию начал вызывать уже я. К тому же, ранее жену неоднократно ловили в состоянии наркотического опьянения, за рулем в том числе, привлекали к ответственности. Машину изымали на штрафстоянку, были большие штрафы. Как итог — 7 июля, спустя 10 дней после развода, органы опеки забирают у нас детей.

«Казалось, что остался совсем один»

После изъятия детей месяц я держался. Пытался бороться с собой, но эта моя болезнь, алкоголизм, взял верх. В голове постоянно были мысли: “Сходи, купи, выпей — полегчает”. В очередной раз сдержаться не получилось. Было 4 или 5 августа, когда взялся за рюмку, — и понеслось. Каждое утро начиналось с бутылки. Потом спал — и опять по кругу. Так продолжалось целыми сутками. При этом я ничего не ел, сильно похудел. Через три недели деньги закончились. По утрам было такое состояние, что хотелось умереть. Тогда начали посещали такие мысли. 

После пошел по соседям и знакомым. У одного одолжу 5 рублей, у другого. Сначала давали в долг, потом увидели, что я просто спиваюсь. И в один день помощи ждать стало неоткуда.

Я не отрицаю, что это был алкоголизм. Но люди не понимали, что у меня творилось внутри, в душе. Самое тяжелое в жизни — это лишиться детей

Когда все друзья и близкие отвернулись, я опустился еще больше. Стал дежурить под дверями магазинов. Когда встречал знакомых, одолжал по 50 копеек, по рублю – на «опохмел». Специально подбирал время, когда людей на улице больше. Стоял с 7 до 8 утра – обычно в это время идут на работу. Когда не получалось занять, не видел в толпе прохожих знакомые лица, ловил ощущение, будто я остался совсем один, никому не нужный. Тогда начинал ходить по городу. Кругами нарезал по 20 км в поисках хотя бы одного знакомого лица. Вечером снова возвращался к магазину, потому что знал, что в это время будут идти с работы и я обязательно кого-нибудь встречу. Перед сном выходил на улицу опять – впереди предстояла долгая ночь и я понимал, что без выпивки ее не переживу.

Однажды ко приехала родная сестра. Увидела, в каком состоянии я находился. Она купила продукты и оставила немного денег. Но по-человечески попросила: “Только не пей, отходи”. 

«Ждать больше было нечего»

Наступает 4 сентября. День Х. С самого утра я был у магазина, нашел денег, похмелился. Потом вернулся домой и лег спать. Проснувшись, впал в состояние безысходности. Я не знал, что мне делать. Передо мной кошелек, оставленный сестрой, и ремень. Я один. Выбор: либо брать последние деньги и идти пить, либо петля. Пить я не пошел. В голове крутились мысли о том, что жизни больше нет, детей забрали, всякий смысл пропал. У меня появились галлюцинации.

Внутри голос твердил: «Иди, иди, иди. Мы тебя ждем. Там тебе будет хорошо». И я доверился ему

Ждать больше было нечего. Состояние было такое, что я вздрагивал от каждого звука, меня пробивал пот: то холодный, то горячий.

Из-за того, что я долгое время не ел и пил, ноги уже отказывали. К тому моменту я еле передвигался. Собрался с силами, взял табуретку, ремень. Прицепил его к батарее — они у меня высоко располагались в квартире.

Первая попытка. Ремень рвется – я падаю. И у меня уже появляется четкая цель. Завершить начатое во что бы то ни стало. Пока готовлю все, продолжаю пить.

Вторая попытка. Помню, как повесил новый ремень, долго стоял и смотрел на него. Вернулся на кухню, выпил. Повторил все – ремень опять порвался. То же самое и в третий раз. Что было дальше, я уже не помню.

«Решил: больше пить не буду»

5 сентября утром проснулся в больнице под капельницами. Но ни соседи, ни знакомые о моем намерении не знали, ничего не видели и не слышали. В квартире тогда я был один. Позже выяснилось, что после третьей неудачной попытки я сам себе вызвал такси, поехал в больницу в приемный покой, обратился за помощью. Факт парасуицида (суицидальная попытка – ред.) я скрыл. Хотя в голове провал – тех событий я совсем не помню.

 В больнице пролежал неделю. На 4-ый день практически впервые за последний месяц поел. Через силу вливал в себя тарелку супа. Знал, что мне это необходимо. Организм к тому моменту был так истощен, что я не мог ничего делать, даже ходить. Когда передо мной поставили суп, брал ложку, как маленький ребенок. Не сразу получилось нормально поесть.

А потом произошло одно из самых хороших событий в моей жизни – встреча с наркологом Дзержинской ЦРБ. Она периодически ко мне приходила, пока я находился в больнице, настаивала на реабилитации, всячески пыталась мне помочь. Но даже тогда в голове была только одна мысль – рядом магазин, а у меня есть деньги. Я не думал о том, что врачи вытащили меня с самого дна и что я легко могу туда вернуться.

После больницы впервые за полтора месяца съездил к детям. Они плакали, обнимали меня. Внутри все полностью перевернулось

В тот момент решил, что все. Больше пить не буду. Вернулся в больницу, взял направление, поехал на месяц в реабилитационный центр. Там впервые узнал о сообществе Анонимных Алкоголиков (АА – ред.). Нас водили на их собрания, но я все пропускал мимо ушей. Думал, что это полная ерунда. Один момент вообще очень насторожил, — когда по кругу пустили шапку. Я подумал: «Ну все, раз собирают деньги, то тем более все понятно». Уже потом выяснилось, что это на нужды самих участников – кофе, чай, печенье, средства гигиены. Некоторые истории участников отзывались мне чем-то до боли знакомым. Я понимал, что все то же самое когда-то проживал и я. Но обратиться к этим людям было стыдно и страшно. Да и я тогда совсем не считал себя алкоголиком. Но потом набрался смелости, подошел, поговорил. Обменялся контактами с будущим спонсором (спонсор — опытный участник 12-шаговой программы АА, который помогает новичку в выздоровлении – ред.).

15 декабря меня выписали. 16-го, в субботу, я вернулся домой. Там все осталось нетронутым с того самого вечера. Вещи, фотографии детей напоминали о том, какая жизнь у меня была раньше. Они будто бы возвращали обратно в те дни. Кое-как боролся с окружающей домашней обстановкой, своими мыслями, сопротивлялся им. Навел в квартире порядок. Даже после ребцентра все мысли были об одном – выпить. Но вместе с тем уже пришло осознание – это не вариант, не выход.

«Стоило оказаться на дне,

чтобы вернуться к жизни»

Наступает воскресенье. У меня в кошельке были последние 10 рублей. И выбор: или пойти купить поесть, или поехать в Минск на собрание Анонимных Алкоголиков. И вот я в электричке еду на группу. Очень вдохновил пример моего спонсора Сергея. У него самого уже 10 лет трезвости благодаря программе. Квартира, дача, хорошая машина. А в свое время он спал на мусорке… И с того дня я начинаю проходить 12-шаговую программу АА.

До этого мне не помогали ни кодировки, ни лечение, ни народные методы. Кодировался раз семь, лежал в Новинках, пробовал разные детоксы. Но никогда в жизни еще у меня не было целого года отказа от спиртного. Я не понимаю, как именно работает программа, за счет чего такой результат. Но знаю точно: она работает.

Конечно, было очень тяжело делать первые шаги.

Переступал через себя, чтобы признать зависимость и то, что я бессилен перед алкоголем, что спиртное всегда было на первом месте в моей жизни

Самым сложным был четвертый шаг. Его я делал больше трех месяцев. Приходилось возвращаться к самым неприятным пережитым событиям. Также это была борьба с ленью. Внутри все сопротивлялось: зачем читать, делать домашние задания (часть программы выздоровления – ред)? Этот барьер приходилось ежедневно переступать, прикладывать большие усилия. Ежедневно по вечерам мы созванивались с Сергеем, я ему рассказывал обо всем, что происходило за день. И это очень помогало.

Потом было лишение родительских прав, изъятие детей, дележка квартиры с бывшей супругой. Все это происходило в четвертом шаге. Столько моментов, когда я мог сорваться. Но я справился. У меня появилась своя группа поддержки – это те люди, которые были в моей шкуре, проходило то же самое. Когда казалось, что выхода нет, я уже знал, кому позвонить. Знал, что они поделятся своим опытом. И выход действительно находился всегда.

17 сентября у Дмитрия было 9 месяцев, как он работает по программе. И это 10-ый шаг из 12-ти. 

Мое сознание и мышление полностью поменялись. Сегодня я иду по городу и замечаю такие вещи, на которые раньше мне было просто все равно. Например, что пожелтели листья и наступает осень. Или что под окном дома растет очень красивое дерево.

В мае решил полностью сменить обстановку в квартире. Избавился от всего старого. Переклеил обои, понемногу обновляю мебель. Я научился радоваться мелочам. Вкусному ужину, хорошей погоде, новому ковру в гостиной. Стараюсь чаще хвалить себя за достижения.

И самое главное: остается меньше месяца до возврата детей домой. Наверное, стоило оказаться на самом дне, потерять все, чтобы я сам, один, попытался из этой ямы вылезть.