Формирование крупных партизанских формирований (бригад) заметно повышало их боеспособность. Серьезные силы партизан, объединенные под единым командованием, получали возможность выполнять более масштабные и сложные боевые операции, находясь во вражеском окружении. Поэтому создание 200-й бригады имени К. К. Рокоссовского в Дзержинском районе вскоре подтвердило правильность принятого решения.

Главная база и штаб бригады по-прежнему находились в Станьковском лесу. Отсюда поступали указания для всех партизанских отрядов, входивших в состав объединения, однако для более оперативного реагирования на сложившуюся ситуацию им предоставлялась определенная свобода в принятии решений.

Получив заметное преимущество над оккупационными войсками, контролировавшими район, командование бригады стало менять тактику борьбы с противником. Если раньше им приходилось довольствоваться нападениями на мелкие вражеские гарнизоны и небольшие отряды гитлеровцев на дорогах, то теперь было по плечу выполнение более сложных задач.

В силу своего расположения наиболее удобными объектами для ударов бригады имени К. К. Рокоссовского стали шоссейная дорога Минск – Слуцк и железнодорожная магистраль Минск – Брест на перегоне Фаниполь – Койданово – Негорелое.

Более того, рядом действовали узденская бригада имени Ворошилова, возглавляемая Василием Григорьевичем Еременко и копыльская имени Чапаева, которой командовал Николай Анисимович Шестопалов. Их связывали давние контакты, поэтому, в случае необходимости, они приходили друг другу на помощь и даже планировали совместные боевые действия. Так что все карательные операции оккупантов неизбежно наталкивались на упорное сопротивление объединенных сил партизан и не имели для них уже прежней угрозы, как это случилось при проведении экспедиции «Якоб» в январе 1943 года.

Белорусское партизанское движение во второй половине 1943 года стало подлинным вторым фронтом в тылу врага, причем оно сливалось с ударами Красной армии в единое общее сопротивление советского народа, направленное на слом гитлеровской военной машины. Координатором всех боевых действий стали Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД) и Белорусский штаб партизанского движения (БШПД). Именно эти два центра планировали и осуществляли одновременные боевые действия партизан в масштабе районов, областей и даже республики.

Летом 1943 года ЦШПД разработал операцию под кодовым названием «Рельсовая война». Она продолжалась с 3 августа до 15 сентября, что было связано с наступлением советских войск на Белгородско-Харьковском направлении.

Для гитлеровцев железнодорожные коммуникации были чуть ли не единственной возможностью быстрой доставки военных грузов своим, уже потерявшим прежний лоск и силу, войскам. Вот почему задуманная операция по дестабилизации грузоперевозок по железнодорожным путям имела важное стратегическое значение для предпринявших очередное крупное наступление частей Красной армии.

В этот период оккупационные власти, наученные горьким опытом не прекращавшихся диверсий партизан, организовали особенно тщательную охрану подходов к железнодорожным путям. На всем протяжении вдоль полотна был вырублен лес и кустарники, установлены блокпосты с круглосуточной охраной. Пространство по всем направлениям хорошо просматривалось и простреливалось с вышек и дзотов.

Проведение диверсий на железных дорогах считалось наиболее опасным видом партизанской борьбы. Для их осуществления выбирались самые выносливые, решительные и находчивые бойцы в отряде.

Обычно диверсионные группы состояли из четырех-пяти человек. От них требовалось умение хорошо ориентироваться на местности, наблюдательность, осторожность, способность преодолевать большие расстояния. Они досконально знали, как обращаться с взрывчаткой и могли в считанные минуты закладывать устройства под рельсы. Это опасное искусство они постигали самостоятельно, понимая, что от такой выучки зависит их жизнь.

В числе первых в отряде имени 25-летия Октября была создана диверсионная группа, в которую вошли Владимир Тобияш, Бронислав Татарицкий, Евгений Сороко и Михаил Личко.

Все они были местные, комсомольцы из деревни Шикотовичи, поэтому хорошо знали все подходы к железнодорожным путям. Свой первый эшелон группа взорвала на перегоне Дзержинск – Негорелое. Взрывчатки у них не было, поэтому пришлось воспользоваться двумя неразорвавшимися 122-миллиметровыми снарядами. Их привели в действие установкой на «шомпол», которую придумали сами. Ее суть состояла в том, что один конец проволоки закреплялся на чеке взрывателя, а второй, длинный, устанавливался между рельсами. Поезд при движении цеплял торчащий конец проволоки и выдергивал чеку. Раздавался взрыв, и состав по инерции летел под откос. Таким способом отчаянные комсомольцы из Шикотовичей провели десятки смелых диверсий на железной дороге.

Гитлеровцам удалось установить, где живут родственники партизан-подрывников. Они ворвались в деревню в начале февраля 1943-го, когда проводилась карательная операция «Якоб», и расстреляли отца и мать Тобияша, отца, мать и сестру Татарицкого, отца, мать и двух сестер Сороки. Узнав об этой трагедии, ребята стали еще беспощаднее к врагу.

Позже немцы стали цеплять впереди локомотива платформу с песком и осуществлять движение на опасных участках на медленном ходу. Фугасы, установленные на «шомпол» больше не приносили вреда всему составу, так что партизанским минерам пришлось придумывать другие способы проведения диверсий на железной дороге. Они стали выплавлять тол из снарядов. К нему нужен был взрыватель, и это устройство придумали партизанские умельцы, поэтому диверсии на железных дорогах продолжились.

Когда наладилась постоянная связь с ЦШПД, из Москвы стали поступать специальные мины, подрывные машинки, бикфордов и детонирующий шнуры, позволявшие взрывать одновременно несколько фугасов.

Взрывчатку, как правило, закладывали на стыке, где встречались два немецких патруля, которые затем, развернувшись, расходились в противоположных направлениях. Когда между ними было расстояние в 50–60 метров, двое партизан выскакивали на насыпь, устанавливали заряд и бесшумно исчезали в укрытиях, специально приготовленных для этих целей. В это время их товарищи держали на прицеле охранников, чтобы обезвредить их в случае опасности. Нередко, с риском для жизни, такие диверсионные вылазки проводились не только ночью, но и в дневное время суток, когда гитлеровцы пропускали эшелоны с наиболее ценным грузом. И такой тактикой совершения подрывов эшелонов пользовались многие партизаны. Особой смелостью отличались диверсионные группы, возглавляемые Алексеем Шалаем, Владимиром Вашкевичем, Иваном Мащенко, Михаилом Новиковым и другими подрывниками. Поэтому операция «Рельсовая война» была проведена рокоссовцами на высоком уровне. Взрывы на перегоне Фаниполь – Койданово – Негорелое звучали практически каждую ночь.

Заключительный этап операции «Рельсовая война» в Дзержинском районе прошел 11 августа 1943 года. В 2 часа ночи партизаны атаковали железную дорогу одновременно на всех участках.

На перегоне Фаниполь – Койданово действовала бригада имени К. К. Рокоссовского, западнее – бригада имени К. Е. Ворошилова, ближе к Столбцам – бригада имени В. И. Чапаева. Канонада от бесчисленных партизанских взрывов громыхала до рассвета.

Против такой силы гитлеровцы проявили полную беспомощность и даже не пытались оказать какое-либо сопротивление. Ущерб от такого мощного удара был настолько огромным, что оккупанты смогли возобновить движение поездов на этом участке лишь через неделю.

Позже, в период осеннего наступления Красной армии с 25 сентября по 1 ноября, с таким же размахом в Дзержинском районе был проведен второй этап операции «Рельсовая война» под кодовым названием «Концерт».

                                                                            (Продолжение следует)   

Виктор УРАНОВ